Наташа, 47 - 15 сентября 2011 14:58

"Одиноко брела старушка через
двор, по дороге домой.
А немного поодаль девчушка
испугалась собаки хромой.
Громко всхлипнула,
задрожала; куклу Машу
прижав к груди,
К своей матери подбежала с
криком: «Мамочка, защити!»
Мама дочери улыбнулась,
приголубила, наклонясь.
А старушка, вдруг
пошатнулась и осела, за
сердце держась.
Не внезапность в том крике
звонком
Довершила в груди надлом –
Фраза, сказанная ребёнком, ей
напомнила о былом:
Годы молодости беспечной…
Он уверенность ей внушал;
Говорил о любви сердечной,
но узнав про «живот» –
сбежал.
«Коль ему не нужна забота, то
и мне» – рассуждала мать.
А внутри незаметный Кто-то о
себе ей давал понять:
«Это я, это твой ребёнок. Ты не
видишь, но можешь узнать.
Потерпи, наберусь силёнок,
чтобы вскоре тебя обнять.
В эту трудную жизни минуту
ни отца, ни себя не кори.
Я тебе улыбаться буду на
кроватке в лучах зари.
От тебя попрошу лишь ласки –
пусть хоть изредка, перед
сном
Почитай мне из книжки сказки:
«Теремок» или «Кошкин дом».
Не заметишь, как возрастая, я
помощником стану тебе.
Я любить тебя, дорогая, буду в
радости и в беде…»
Только голос тот не желала
слушать девушка: «Точка.
Нет!»
И решительно постучала в час
назначенный в кабинет.
Ей хотелось «освободиться»…
Дан наркоз и подходит врач.
Но внезапно, сквозь сон
девица услыхала младенца
плач.
Что казалось совсем не
важным, то стонало, кричало в
груди:
«Нет, не надо!.. Прошу!.. Мне
страшно!..
Мама, мамочка, защити!..»
В тот ненастный осенний вечер
дома девушке не спалось:
Больше детской не слышно
речи – что-то в сердце
оборвалось.
После – жизнь, словно третьего
сорта.
В одиночестве стала стареть.
А не будь рокового аборта, уж
могла бы внучат иметь…
Но сегодня, в одно мгновенье,
вновь обрушилось словно
гром
То далёкое преступленье, что
скрывала в себе тайком.
Сердобольный народ
собрался: Валидол положили в
рот;
Парень вызвать врачей
пытался, набирая несложный
код.
Люди, медиков ожидая,
созерцали, не в силах уйти,
Как несчастная, умирая,
повторяла: «Прости, прости…»
Вдруг разгладились складки
кожи и покой на лице застыл.
И сказал из толпы прохожий:
«Видно Кто-то её простил».(

• 
• 
•